Хронический панкреатит перерос в диабет

Сахарный диабет (СД) является полиэтиологическим заболеванием. О возрастании роли факторов окружающей среды в повышении заболеваемости СД даже у лиц с протективными генотипами HLA [10] свидетельствуют современные генетические исследования. Так, гаплотипы, определяющие низкий риск развития СД, встречаются чаще среди больных с диабетом, диагностированным после 1990 г., по сравнению с теми, у которых диабет был диагностирован до 1965 г.

Хронический панкреатит является наиболее часто встречаемой патологией среди причин СД при болезнях экзокринной части поджелудочной железы (классификация ВОЗ, 1999 г.), функция которой непосредственно зависит от факторов окружающей среды (экология), характера питания, образа жизни и др. [2].

Статистические данные говорят о том, что СД как клинический признак хронического панкреатита встречается у 58–63,9 % больных (табл. 1) и является исходом хронического панкреатита у 32–41% больных этим недугом (табл. 2). Приведенные данные статистики, а также  высокая частота безболевых форм хронического панкреатита, свидетельствуют об актуальности рассматриваемого вопроса [5].

Хронический панкреатит развивается вследствие избыточного потребления жирной пищи, алкоголя. В результате чего желчь перенасыщается холестерином, в ней образуются микролиты, а затем и конкременты. При длительном травмировании микролитами области фатерова соска формируется папиллостеноз, который вызывает развитие внутрипротоковой панкреатической гипертензии, что поддерживает воспалительный процесс в поджелудочной железе (первый порочный круг).

Эндокринная функция наиболее чувствительна к воспалительному процессу при хроническом панкреатите и у 2/3 пациентов проявляется нарушением толерантности к глюкозе (НТГ) и СД. В большинстве случаев страдают обе — и экзокринная, и эндокринная — функции, признаки панкреатической недостаточности развиваются при потере 80–90 % функционирующей паренхимы поджелудочной железы. Хотя при хроническом панкреатите НТГ случается часто и проявляется рано, клинически СД встречается относительно поздно. У большинства пациентов диагноз хронического панкреатита устанавливается задолго до развития гипергликемии, однако у части из них, страдающих безболевой формой панкреатита, СД может быть первой и единственной манифестацией заболевания.

Особенностью течения СД при хроническом панкреатите следует считать редкое развитие кетоацидоза, диабетической нефропатии и хорошую переносимость уровня гипергликемии до 10 ммоль/л, однако при длительном течении диабета ретинопатия и полинейропатия встречаются с одинаковой для разных вариантов СД частотой [5].

Основными звеньями патогенеза СД при хроническом панкреатите являются такие:

1. В норме секреция инсулина происходит периодично, короткими волнами, что обусловливает соответствующее снижение уровня глюкозы крови. При нарушении эндокринной функции поджелудочной железы отсутствуют колебания уровней инсулина, т.е. происходит монофазная секреция инсулина. При прогрессирующем нарушении инкреторной функции поджелудочной железы значительно замедляется «ранний» секреторный выброс инсулина в ответ на повышение уровня глюкозы крови. При этом первая фаза секреции (быстрая), которая характеризуется освобождением везикул с накопленным инсулином, практически отсутствует. Вторая фаза секреции (медленная) наступает в ответ на стабильную гипергликемию постоянно, в тоническом режиме [8, 11].

2. Хронический панкреатит вследствие повышенной апоптической активности ацинарных клеток поджелудочной железы приводит к  преждевременному экзоцитозу преимущественно «незрелых» везикул β-клеток с освобождением проинсулина, который недостаточно сформирован для энзиматического расщепления с образованием С-пептида и активного инсулина (проинсулин не влияет на уровень гликемии).

3. При нарушении морфофункционального состояния поджелудочной железы секреция глюкагона может происходить ациклически, т.е. его уровень может повышаться при увеличении гликемии и наоборот.

4. Нарушение секреции амилина — пептидного гормона, который синтезируется, накапливается и секретируется вместе с инсулином β-клетками поджелудочной железы — приводит к интра- и экстрацелюлярному отложению фибрилл амилина, что ведет к нарушению функции β-клеток с последующей активацией апоптоза (второй порочный круг) [8].

Приводим клинический случай нарушения углеводного обмена, который возник на фоне хронического панкреатита. Больная М., 20 лет, поступила в эндокринологическое отделение ООКБ по направлению эндокринолога ЦРБ для дообследования и верификации диагноза. У пациентки при случайном обследовании выявлена гликемия натощак 10,4 ммоль/л. При дальнейшем целенаправленном обследовании в условиях ЦРБ гликемия натощак составила 8,0 — 5,5 — 6,5 — 6,1 ммоль/л, после еды — 7,2–8,0 ммоль/л. При проведении глюкозотолерантного теста гликемия натощак — 6,1 ммоль/л, через 2 часа после нагрузки глюкозой — 9,6 ммоль/л. В общем анализе крови СОЭ — 19 мм/ч, в биохимическом анализе крови общий билирубин — 12,1 мкмоль/л, тимоловая проба — 12,1 ед.

При поступлении в эндокринологическое отделение ООКБ из анамнеза выяснено, что последние несколько месяцев больную беспокоили тяжесть в животе, тошнота при употреблении жирной пищи, по поводу которых за медицинской помощью не обращалась. За 10–12 дней до поступления в ЦРБ больная отмечала эпизод нарушения стула в виде диареи, вздутие живота, боли в эпигастральной области. При обследовании в условиях ООКБ гликемия натощак составила 6,2 — 4,6 — 6,2 ммоль/л, в течение дня — 7,5–5,2 ммоль/л. При проведении глюкозотолерантного теста гликемия натощак — 4,6 ммоль/л, через 2 часа после нагрузки 75 г глюкозы — 6,0 ммоль/л. HbA1c — 6,7 % (при норме — до 6,5 %), С-пептид — 0,74 нг/мл (норма 0,5–3,2 нг/мл). В общем анализе крови СОЭ — 16 мм/ч. Биохимический анализ крови при поступлении: общий билирубин — 16,6 мкмоль/л (норма — 8,5–20,5 мкмоль/л), тимоловая проба — 8,7 ед. (норма — до 4 ед.), α-амилаза крови — 10,6 ед./л (норма — 16–32 ед./л), γ-ГТП — 64 ед. (норма — до 64 ед.). Данные УЗИ органов брюшной полости: фиброзное уплотнение поджелудочной железы, признаки воспаления желчного пузыря, умеренное диффузное повышение плотности паренхимы печени, холедох повышенной эхогенности. Больная консультирована гастроэнтерологом ООКБ.

После лечения диетой, гепатопротекторами (глутаргин 40% на физиологическом растворе 200,0 в/в капельно, эссенциале 5,0 мл на аутокрови в/в струйно, 2,5% раствор тиотриазолина по 2 мл в/м), ферментами, витаминами общий билирубин остался в пределах нормы (18,0 мкмоль/л), а тимоловая проба снизилась до 5,2 ед.

Больная выписана с заключительным диагнозом: нарушение гликемии натощак. Хронический бескаменный холецистит, хронический панкреатит, фаза обострения, безболевая форма, реактивный гепатит в стадии субремиссии.

Даны рекомендации по диетам № 9, 5, приему ферментативных препаратов, продолжению курса лечения гепатопротекторами в пероральной форме, контролю гликемии натощак ежемесячно, уровня С-пептида, HbA1c.

Данный клинический случай является классическим примером развития нарушения углеводного обмена на фоне безболевой формы хронического панкреатита. В данном случае СД у пациентки был выявлен на стадии нарушения гликемии натощак. Обращает на себя внимание низкий уровень С-пептида, что позволяет с некоторой вероятностью говорить о снижении резервов инкреторной функции поджелудочной железы, уменьшение α-амилазы крови (снижение секреторной функции поджелудочной железы), а также повышение концентрации HbA1c (плохой гликемический самоконтроль).

Для определения частоты манифестированного СД, причиной которого явился хронический панкреатит, в ООКБ нами дополнительно было проанализировано 18 историй болезни пациентов с СД, находящихся на инсулинотерапии, в возрасте от 18 до 50 лет. Всем пациентам определялась α-амилаза крови — скрининговый метод выявления хронического панкреатита. Из выявленных 18 случаев СД в 12 случаях α-амилаза крови была снижена (колебания показателя составили от 8,6 до 13,9 при норме 16–32 ед./л), что составило 66,7 %, в 2 случаях (11,1 %) определялась нижняя граница нормы и в 4 случаях (22,2 %) — α-амилаза крови была в пределах нормы. Среди пациентов со сниженным уровнем α-амилазы крови мужчин было 7 человек (58 %), женщин — 5 человек (42 %). Зависимости уровня α-амилазы крови от возраста пациента и «стажа» CД выявлено не было.

Таким образом, хронический панкреатит является индуктором развития недостаточности внутрисекреторной функции поджелудочной железы, а мужчин с определенной степенью вероятности можно считать группой риска развития СД при хроническом панкреатите.

Список литературы

1. Балаболкин М.И. Состояние и перспективы борьбы с сахарным диабетом // Проблемы эндокринологии. — 1997. — № 6.

2. Дедов И.И., Шестакова М.В. Сахарный диабет. — М.: Универсум паблишинг, 2003.

3. Дедов И.И. Основные достижения по научным исследованиям направления «Сахарный диабет» // Вестник Рос. АМН. — 1998. — № 7.

4. Зверева Я.С., Дубинкин И.В., Болдырева М.Н. и др. Иммунологические и иммуногенетические аспекты сахарного диабета 1 типа при клинической манифестации заболевания в разных возрастных группах // Иммунология. — 2001. — № 5.

5. Лопаткина Т.Н. Консервативное лечение хронического панкреатита в амбулаторных условиях // Лечащий врач. — 2004. — № 6.

6. Мараховский Ю.Х. Хронический панкреатит. Новые данные об этиологии и патогенезе. Современная классификация. Успехи в диагностике и лечении // Русский медицинский журнал. — 1996. — Т. 4, № 3.

7. Строев Ю.И., Чурилов Л.П. Эндокринология подростков. — СПб.: ЭЛБИ-СПБ, 2004.

8. Христич Т.М., Кендзерська Т.Б. Можлива роль функціонального стану підшлункової залози у розвитку та прогресуванні метаболічного синдрому // Мистецтво лікування. — 2006. — № 4 (30).

9. Шахматова М.Ш., Чугунова Л.А., Шестакова М.В. Вторичный диабет // Сахарный диабет. — 1999. — № 4.

10. Hermann R., Knip M., Veijola R. Temporal changes in the frequencies of HLA genotypes in patients with Type 1 diabetes-indication of an increased environmental pressure // Diabetologia. — 2003. — № 3.

11. Torn C. С-пептид и аутоиммунные маркеры сахарного диабета // Клиническая эндокринология. — 2003. — № 8.